Вестники времен - Страница 113

К оглавлению

113

Годфри поведал о том, что Лоншан однажды оскорбил вдовствующую королеву, отказавшись подчиниться ей, и семидесятилетняя Элеонора, взяв с собой только трех человек охраны и одну камеристку, скрытно перебралась в Нормандию. В Руане она на собственные деньги купила для себя и спутников лошадей, забралась в седло и поехала на юг. Ричард несказанно поразился, когда в один прекрасный день в военном лагере появилась мать. Энергичная королева первым делом вышвырнула из шатра Ричарда его соратников, приказала оцепить палатку на расстоянии двадцати шагов и никого к ней не подпускать. Что произошло дальше — остается только гадать, но говорят, будто яростные крики королевы-матери были слышны не то что за двадцать шагов, но и по всему лагерю. Кончилась история встречи матери с возлюбленным детищем победой престарелой монархини: Элеонора сумела уговорить сына прогнать Лоншана и неожиданно предложила назначить архиепископом Кентерберийским и собственным представителем короля в Англии сводного брата Годфри. Последний уже больше года сидел в маленьком поместье неподалеку от Анжера, охотился, развлекался с крестьянскими девицами и невероятно скучал от безделья. Ссылка — это тебе не фунт изюму.

Элеонора, выбив из несговорчивого сына грамоты для Годфри и даже получив на это согласие папы Римского Климента III, находившегося неподалеку и наблюдавшего за подготовкой к крестовому походу, отослала гонцов в графство Анжуйское, а от себя поручила передать внебрачному сыну покойного супруга письмо, в котором советовала действовать решительно и настойчиво, не опасаясь гнева Ричарда. Если что — она заступится.

Несколько баронов, отосланных королевой за Годфри, обнаружили новоиспеченного архиепископа на сеновале, оторвали его от беловолосой и дородной девы (каковая оказалась дочерью местного кузнеца), и в тот же день заставили собраться и выехать в Лондон…

Годфри, конечно, был доволен. Во-первых, он возвращался на государственную службу, а во-вторых, представлялась прекрасная возможность рассчитаться с Лоншаном и поднять свой авторитет среди английских дворян, и без того, правда, значительный — никто не забыл, что Годфри был единственным, кто не покинул старого Генриха перед смертью…

— Я одного боюсь, — вздохнул архиепископ, закончив свой рассказ. — Сами видите — охраны у меня считай что никакой, а эта тварь Лоншан наверняка успел пронюхать о моем приезде. Разве он откажется добровольно от бездонной кормушки?..

— Я бы не отказался, — кивнул сэр Мишель.

«Я бы тоже, — проскочила у Гунтера мысль. — Мне кажется, что ехать вместе с Годфри вовсе не следует. Еще подошлют убийц или просто не позволят высадиться в Англии… Если судить по этой истории с канцлером, то Лоншан — человек удивительно умный и хитрый. Пускай и мерзавец…»

— Я полагаю, что господин Лоншан вполне способен устроить какую-нибудь гадость, — сказал Годфри, многозначительно глядя на Фармера. — Ваше дело с этим рыцарем, Понтием, тоже несомненно важно, но если мне удастся взять власть в свои руки, то найти исмаилита не составит труда. Поэтому я просто прошу вас сопровождать меня. Ты, Мишель, вместе с оруженосцем, вполне можете пригодиться. Помнишь, я говорил, будто у Плантагенетов крепкая память?

Сэр Мишель не раздумывал и минуты, решив за себя и за Гунтера:

— О чем речь, сэр? Конечно, мы поедем с вами! Но я думаю, вам нечего опасаться — никто не осмелится даже пальцем дотронуться до архиепископа Кентерберийского. Шутка ли — навлечь на себя интердикт! Вы же духовная особа, представитель короля и святого нашего папы Климента!

— Посмотрим, посмотрим, — как-то пессимистично проворчал Годфри. — Ладно, господа, можете переночевать в соседней комнате. Надеюсь, епископ Гильом не будет возражать против двух незваных гостей. Отплываем завтра на рассвете. Спокойной ночи.

Глава двенадцатая
Истинно английское гостеприимство

Море этим солнечным утром было ослепительно-синим. Волшебное очарование Атлантики, вернее, самой маленькой ее части, называемой Британским проливом, пленило всех людей, находившихся на борту небольшого торгового когга с претенциозным названием «Блаженная Иолента». К сожалению, епископ Руанский Гильом не нашел для владыки английской церкви ничего более роскошного, чем потрепанный кораблик с грязно-серым парусом и вонявшим рыбой трюмом. Однако Годфри был не в претензии — сейчас князю церкви требовалось как можно быстрее оказаться в Лондоне, а тот факт, что на подобном судне постыдился бы плыть самый захудалый венгерский граф, его святейшество ничуть не смущал.

Ранним утром двадцатого августа, то есть в день святого Бернара Клервосского, архиепископ Кентербери и всей Англии Годфри Плантагенет, граф Клиффорд вместе с сопровождающими его рыцарями, в число которых входили некий шевалье де Фармер вместе с оруженосцем, родом происходившим из Германии, покинул гостеприимный Руан и отплыл в Британию. Корабль держал курс на порт Дувр, что находится в устье Темзы в четырех-пяти часах конного хода от королевского замка Тауэр. Вниз по Сене приходилось двигаться медленно, так как реку заполонило множество торговых и военных кораблей. В тот же вечер «Иолента» встала на ночевку в Гавре, где капитан порта долго кричал, что он знать не желает никаких архиепископов, графов да баронов и требует платы за стоянку как от всех прочих.

Выйдя из устья Сены, когг повернул строго на север, к побережью Корнуолла. Спустя сутки на горизонте появились низкие берега Британии, и капитан направил корабль на восток, мимо Саут-Даунса, Гастингса и Чичестера к Дувру, стараясь не терять из виду землю. Несколько раз появлялись паруса кораблей, шедших на юг, к Франции или в сторону Бискайского залива — крестоносная армия Ричарда спешила к месту сбора.

113