Вестники времен - Страница 137

137

Принц Джон был прав, отправив к монастырю святого Мартина большой вооруженный отряд. По оценке внимательно осмотревших место событий сэра Мишеля и Гисборна, под стенами бенедиктинской обители находилось не меньше пяти-шести десятков пеших воинов, а сгрудившиеся возле ворот всадники — числом около пятнадцати — по всей видимости, были рыцарями.

Самое интересное, что створки монастырских ворот были наполовину открыты, а устав ордена святого Бенедикта запрещает держать их отпертыми до восхода солнца. Прибывшие ночью странники могли войти в монастырь только через калитку.

— Что они делают? — сдавленно проговорил сэр Мишель, присматриваясь. До ворот оставалось не больше пятидесяти шагов и было отлично видно, что к створкам, подгоняемые грозными окриками, направляются несколько десятков солдат, выставив перед собой короткие копья.

— Боже мой! — вскричал Гисборн. — Констебль все же решился на захват обители силой! Давайте быстрее!

Гай направил лошадь к гарцевавшим неподалеку дворянам, рассчитывая найти среди них констебля или человека, его замещающего. События у ворот монастыря уже начинали походить на настоящий бой — солдаты пытались расчистить дорогу пиками, а святая братия взялась за колья да дубины, отвечая святотатцам тем же. Раздавались крики, ругань, перемежаемые призывами к святым и звуками ударов.

— Именем его высочества принца! — выкрикнул Гисборн, оказавшись рядом с ждущими исхода свалки рыцарями. — Я старший над стражей дворца Винчестер и послан сюда принцем Джоном. Кто здесь главный, кто командует?

Слова Гая произвели мало впечатления. Его окинули придирчивыми и недоверчивыми взглядами, некоторые же просто не обратили внимания на вассала принца — в основном все наблюдали за сражением между монахами и пешими воинами у ворот монастыря. Там бились всерьез — появились первые раненые, а, возможно и убитые.

— Сэр, — быстро проговорил Мишель, приблизившись к Гисборну. — Если дело настолько серьезно, скачите к нашим. Мы с Джонни попытаемся пробиться к архиепи…

— Кто спрашивал человека, распоряжающегося здесь? — прозвучал холодный и надменный женский голос. Госпожа Риченда де Лоншан, в мужской одежде, нелепо сидевшей на ее полном теле, окликнула Гая. В предутренних сумерках даже Гунтер, прекрасно запомнивший эту женщину, не смог ее узнать. — Кто помянул имя светлейшего принца?

Несколько мгновений Гай, сэр Мишель и Гунтер ошеломленно взирали на подъехавшую Риченду, сопровождаемую несколькими латниками, и, прежде чем она снова открыла рот, пытаясь что-то сказать, Гисборн выхватил пергаментный свиток, украшенный висящей на шнурке красной печатью и протянул его восседавшей на белой кобыле даме. Гай, невзирая на происходящее в нескольких шагах побоище, оставался любезен, хотя голос его звучал несколько надорвано:

— Сударыня, мое имя Гай Гисборн, рыцарь из Ноттингамшира. У меня срочный приказ его высочества принца Джона. Прочтите и подчинитесь воле принца!

«Сейчас она наверняка узнает нас с Мишелем, — смятенно подумал Гунтер. — Натравит своих псов, а беднягу Гисборна пошлет куда подальше…»

Почти так и вышло. По счастью, уставшая и злая, а оттого утерявшая внимательность Риченда, выглядевшая в полумраке мужеподобной и жестокой, не опознала людей, устроивших невиданную панику в порту Дувра. Зато Гисборн получил сполна:

— У меня приказ канцлера, — холодно бросила дама, смотря вовсе не на посланника принца, а в сторону монастырских ворот. Створки распахнулись во всю ширь, солдаты, оттеснили благочестивых братьев в освещенный факелами и кострами двор, на звоннице кто-то из монахов начал бить в колокол. Низкий, тягучий звук поплыл в воздухе, наполняя его тревогой. — Я обязана задержать преступника, угрожающего трону и королю! Убирайтесь, сударь.

— Но его высочество… — начал было Гай, однако получил решительный отпор со стороны Риченды:

— Принц, насколько мне известно, не занимает государственных должностей, а пока в стране нет короля, государством правит канцлер и наместник. Уезжайте!

Риченда развернула лошадь, показывая, что разговор окончен, и поскакала к воротам. Проход во двор теперь был свободен, и какие-то дворяне из свиты сестры канцлера вовсю командовали выстроившимся напротив распахнутых створок пешими десятками, закрывавшими плотной шеренгой вход в монастырь. Драка во дворе продолжалась — братья-бенедиктинцы могли постоять за себя и святую обитель, однако значительно уступали солдатам коннетабля в умении.

— Это не англичане, — вдруг быстро сказал Гисборн. — Наши никогда не осмелились бы войти в монастырь святого Мартина с оружием! Черт возьми, шевалье, вы слышите их речь? Это проклятые наемники из Фрисландии! В Дувре стоит две сотни фризов, вот их и послали на это гнусное дело! Быстрее к нашим, надо начинать атаку!

Сэр Мишель быстро огляделся, странно медля, и вдруг соскользнул с седла ударил лошадь ладонью по крупу, отгоняя прочь, и, жестом приказав Гунтеру сделать то же самое, крикнул Гаю:

— Мы попробуем пробиться к Годфри! А вы немедля отправляйтесь на холм и ведите рыцарей! Давайте же, сэр Гай!

Гисборн только махнул рукой, пригнулся к седлу и пришпорив лошадь поскакал прочь. Никто из осаждавших монастырь не глянул в его сторону — все были уверены, что не найдется ни единого человека, способного противостоять констеблю Дувра и сестре господина канцлера. О большом отряде рыцарей и лучников, притаившихся неподалеку, подчиненные Роджера Крэндона и леди Риченды не подозревали.

137