Вестники времен - Страница 18

— Ком цу мир! — сказал он сэру Мишелю, — Ду бист французиш?

— Чего? — отозвался сэр рыцарь. — Говори по-людски, если умеешь!

— Шпрехен зи дойч? — снова прогнусавил неизвестный, — Вас гибтс нойес?

Сэр Мишель, на всякий случай не поднимаясь с колен, (кто его знает, вдруг в самом деле ангел?) наклонил голову, мучительно соображая, что хотел сказать драконий повелитель. В голову ничего не приходило. Единственно, застряло в памяти слово хоть малость похожее на нормальное — «Французиш». Стало быть, видение осведомлено о существовании Франции. Или все-таки это не видение? Или не совсем видение? Или совсем не видение… Загадка, право…

— Их бин дойч, — втолковывал человек сэру Мишелю, приложив ладонь к своей груди, потом, ткнув пальцем в своего зверя добавил. — Люфтваффе!

«А, так наверное дракона зовут, — решил рыцарь. — Ну и имечко…»

— Люфтваффе, — покорно согласился сэр Мишель. — Большой и страшный Люфтваффе… А что это он у тебя такой облезший? Никак болен чем?

Незнакомец присел на крыле на корточки, вперился недоумевающим взглядом в рыцаря, и снова заговорил на непонятном языке, оживленно жестикулируя. Сэр Мишель из его речи не разобрал и единого слова, но один из жестов был понятен и дураку: драконий человек несколько раз покрутил пальцем у виска…

«Может, он хочет сказать, что дракон рассудком повредился? — сэр Мишель с интересом наблюдал за тем, что еще покажет неизвестный. — Или он сам… того, с ума тронулся, и просит за лекарем сбегать?..»

Гунтер, подобно стоящему на коленях придурку, тоже ничего не понимал. Если позабыть о неработающей рации, неизвестно куда провалившихся городах и собственном аэродроме, то все равно окружающая картина получалась насквозь устрашающей: посадка неизвестно где, горючего кот наплакал, Курт сидит на своем месте с двумя пулями «Харрикейна» в голове, и теперь ему уж совершенно все равно, что случилось с командиром, который тщетно пытается понять, где оказался, что, черт возьми, происходит, и кто этот ненормальный в ржавой кольчуге? Местный блаженный, просто идиот, или английский агент, в чье задание входит сводить с ума пилотов германских ВВС? Ну какой, скажите, нормальный человек станет напяливать ржавую изодранную кольчугу и пороть всякую чушь на черт его знает каком наречии…

— Люфтваффе! — благоговейно выкрикнул окольчуженный, указывая на самолет.

«Слава Богу! Хоть одно слово по-немецки знает, — подумал Гунтер. — Если получится добиться от него сколь-нибудь внятного ответа и узнать, где стоит ближайшее подразделение вермахта, буду считать, что повезло. Или меня занесло на территорию Виши? Значит тоже нечего опасаться. Французы теперь союзники…»

Еще раз внимательно оглядевшись, Гунтер решил, что явной опасности вокруг нет, и спрыгнул с плоскости на траву. Реакция ряженого была для него напрочь неожиданной. Тот шарахнулся назад и чуть в сторону, не пытаясь подняться на ноги, откатился шагов на пять, а затем вновь утвердился на коленях, продолжая разглядывать округлившимися глазами медленно приближающегося к нему Гунтера. Рука светловолосого недоумка шарила на поясе возле болтавшихся пустых ножен от меча. Германец остановился, недоуменно гадая, что могло привести человека в такой ужас, и, посмотрев в серо-голубые глаза незнакомца, протянул руки, показывая пустые ладони.

— Да нету у меня оружия, — спокойно проговорил он. — Я не сделаю тебе ничего плохого. Может, ты все-таки говоришь по-немецки?

Окольчуженный склонил голову, некоторое время размышлял, потом снова посмотрел на Гунтера и неуверенно пожал плечами.

— Ну? — напирал германец. — Скажи хоть что-нибудь? «Война» — знаешь? «Германия» — знаешь? Может, про Вермахт чего слышал?

— Люфтваффе, — четко сказал сэр Мишель, кивая в сторону самолета и, запнувшись, повторил услышанное: — Дойче… лянд.

— Понятно, — вздохнул Гунтер. — Ничегошеньки ты не соображаешь, приятель.

Сэр Мишель заметил, как драконий человек огорчился едва не до слез, и внезапно его осенило — он не умеет говорить по-людски, то есть на родном нормандском наречии! Иноземец. Стараясь выговаривать слова как можно четче, хотя остатки винных паров еще не выветрились из головы, и язык чуток заплетался, сэр Мишель сообщил:

— Мое имя Мишель де Фармер. Я — христианский рыцарь, а мой папа — барон, его замок тут недалеко, полдня пути пешком. Может, теперь ты назовешь мне имя свое? Как зовут дракона я уже знаю.

«Иисусе! Да он же на норманно-французском, как на родном чешет!.. — наконец, сообразил Гунтер, услышав эти достаточно простые фразы. Уроки отца начали вспоминаться. — Неужели в Бретони люди еще помнят старый язык?»

Медленно подбирая слова, пилот германских ВВС, наконец, достаточно членораздельно проговорил на старофранцузском, помогая себе жестами:

— Какая… это страна?

Сэр Мишель расплылся в счастливой улыбке, услышав родную речь, хотя и премного искаженную незнакомым акцентом, и, широко поведя правой рукой, с гордостью провозгласил:

— Нормандия, Королевство Английское!

— Так… — только и смог выдавить на немецком Гунтер, которого два последних слова привели в состояние исступленного ужаса. — Плен… Проклятые англосаксы. Неужели они успели высадить десант… Но когда?!

И в свою очередь, не сумев совладать с внезапно охватившей его ноги слабостью, опустился на колени перед сэром Мишелем. Рыцарь, ерзая по траве, отполз еще на пару шагов.

— Королевство Английское… Земли короля Ричарда Плантагенета, — осторожно пробормотал он, не пытаясь даже вникнуть в причины, повергшие в коленопреклоненное состояние повелителя дракона. — Это баронство…